Preface

Подобно всем прочим авторам я ужасно люблю похвалы и комплементы в свой адрес, и будучи весьма польщенной Вашей просьбой, собрала тут кое-что из своего эпистолярного наследия: так, не очень много - не более килограмма. Надеюсь, что Вам не будет слишком скучно.

Но сперва несколько слов об авторе, о жанре и об истории возникновения жанра, который я определяю для себя, как "Эпистолярный реализм".

Кем, собственно, является небезывестный Вам автор? По внутренней конструкции своей он (то бишь, я), несомненно принадлежит к психотипу зевак. Очень любит болтаться без определееной цели по улицам и площадям, полям и лугам, по пляжам и базарам. Толкаться в очередях, прислушиваться, приглядываться, мотать на ус... Собственно, выходит, будто и не совсем без цели болтаться. В полной мере он (автор) проявил себя в этом качестве (зеваки), когда грянула перестройка, все вдруг стронулось с места, и многие близкие ему люди подались за моря и океаны. Вот тогда я стала, можно сказать, писательницей писем, собирательницей жизненных историй и заборных надписей. Тщательнейшим образом я зарисовывала и записывала для своих друзей то, что наблюдала вокруг, и составляла объемные отчеты, которые называла вначале длинно: “Илюстрированные эпистолярные харьковские хроники”, затем короче, “Эпистолярные хроники”, затем еще короче - “ЭХи”: “ЭХ1” , “ЭХ2”....., “ЭХ5”... И друзьям моим, бывшим харьковчанам, насколько я знаю, было интересно их читать. (Во избежание недоразумений хочу отметить, что мои "Заборы" ни в коем случае не являются производными от "бэсэдоровских": во-первых - мои "Заборы"старше; во-вторых - они взяты "из жизни", а не "из головы".)

Главным при составлении "Эпистолярных Хроник" был для меня следующий принцип: “Никакой правды искусства!” Только “правда жизни”! А фантазию свою я не то что на короткий поводок посадила - я в темницу ее заперла. И чтобы - ни-ни! Правда, в последних "ЭХах", учитывая растущий радиус их распространения, я стала давать героям вымышленные имена. Далеко не все люди стремятся к всемирной известности. (Шутка)

И представьте, в процессе этой работы, я совершила неожиданное открытие! - когда начинаешь описывать реальность такою, как есть - она предстает вдруг перед тобою в виде осмысленного процесса. - Не набором случайных совпадений, недорозуменй, комбинаций цветных стеклышек при повороте калейдоскопа. Нет! Связь причин и следствий - не всегда очевидная, но все же.... она существует! И тут никто не сможет мне сказать: “Ну, автор, это ты загнул! Такого напридумал, чего в жизни не бывает!” -”Нет не загнул, читатель, не загнул”! Такое, знаешь ли, в жизни бывает, что никакому автору не измыслить. Да-с!”

Кроме того, я обнаружила, что в реальной жизни происходит постоянное повторение одних и тех же сюжетов. При более тщательном исследовании, на которое у меня просто нет времени, этих сюжетов, наверное, можно было бы найти больше, разложить их по полочкам, рассклассифицировать... И внимательно отследив судьбу отдельного человека, найти в ней свой закон и логику... Я не ставила перед собой подобных задач. Могу лишь констатировать, что в моей коллекции имеется и харьковский “Король Лир” , и современный “Вишневый сад”; есть история Золушки, даже две; правда, одна из них - скорее, “Алые паруса”... Но что такое “Алые паруса”, как не разновидность “Золушки”! Есть “в моей маленькой корзинке” и модификация “Подвесков королевы,” и “Поле чудес в стране Дураков”, и “Мертвые души” и “Му-му”; есть таинственные осуществления предсказаний, буквальные исполнения желаний, вещие сны...

В связи с вышесказанным, Ваш корреспондент продолжил свои размышления о праве пишущего на управление сюжетом, на домыслы и фантазии. И сам себя, повторяю,окончательно подобного права лишил. Таким образом, он ответсвенен перед читателями только за свои грамматические и стилистические ошибки.

И вот еще что: очень давно, в студенческие годы, я сделала еще одно маленькое открытие - оказывается, процесс писания пейзажей, или там, портретов - есть один их эффективнейших способов любоваться природой или человеком. Приглядываясь, углубляясь в подробности, смешивая краски, силясь воспроизвести линии, отслеживая формы и оттенки, открываешь столько прекрасного, при беглом взгляде просто не заметного! А качество полученного в результате изображения не так уж важно. То же самое, когда вместо линии и цвета пользуешься словом.Дело даже не в том, что словом я владею лучше: дело в том, что слово дает более широкие возможности. И знаете, Вы наверное, не хуже меня знаете это захватывающее желание остановить, задержать, зафиксировать мгновение; ухватить отражение в зеркале, спасти от забвения, не дать Ветру Времени унести живые, прелестные образы.... Куда? Да разве ж нам известно!

“ - Ветер Времени, я чувствую твое дыхание на этих улицах... О, Ветер Времени, срывающий клочья пожелтевших афишек со стен ветшающих зданий, уносящий лепестки увядших надежд, легкую шелуху позавчераших идей, высохшие останки теорий; разрывающий тонкие ниточки привязанностей, сдувающий пену иллюзий... Раскачивающий перед глазами восхищенного зеваки Дерево Жизни, сгибающий его ветки, шевелящий изобильную крону... Ах, Ветер, ты играешь трепещущими листиками дней и срываешь их по одному, словно странички настенного календаря!...

-Э-ге-гей! - отвечает Ветер. - Чего нос повесила, барыня-сударыня-зевака! Печалишься о растаявшем снеге? О майском дождичке? Роешься в опавших листьях? Брось - пустое это дело! Все равно, что склеивать обрывки прошлогодней афишки!

- Вы правы, господин Ветер, разве я спорю? Но мне и афишку жалко...

- Эх, Зевака, Зевака... Ты именуешь меня Ветром... Merci, конечно..., но возможно, было бы правильнее назвать меня Ассенизатором, или хотя бы Метлой... Потому что, если бы не я, вы все бы просто утонули в собственных отбросах....”

В Израиле по многим причинам я несколько переменила жанр. Круг моих читателей стал теперь еще шире, ибо в Харькове и в России осталось много близких людей. Писать “Хроники” я больше не могу - я почти глухая здесь и почти немая. И если из общей музыки уличной речи улавливаю отдельные слова и фразы, то жизни нынешней, в отличии от давешней, еще не чувствую. Правда, пытаюсь решить кое-какие загадки, распутать, по мере возможностей, причинно-следственные нитки... От этих потуг родились “Эпистолярные исследования”, короче, “ЭпИсы”. Я еще их толком не пронумеровала. Хочу добавить, что ни времени ни места на подробности у автора не было и нет; так что информацию излагаю в предельно сжатом виде.

Есть еще одно маленькое пояснение. Много лет назад, тоже в студенческие годы, я наткнулась как-то у Генриха Гейне (за точность цитаты не ручаюсь), примерно, на такую фразу : ”Творец Вселенной создал человека потому, что как и всякий автор, нуждался в восторженном зрителе”.

Ну вот... И в заключение я обращаюсь к Вам, уважаемая Анна Яковлевна, а также к прочим своим читателям с маленькой просьбой:
" Постарайтесь, пожалуйста, удержать себя от позы критика. Такая поза здесь совершенно неуместна - ведь перед Вами письма - просто письма из того времени, в котором автор этих строк выполнял в нашем Мире ту функцию, для которой, вероятно, был создан..."