Part XI

Сюжет XI

Наша харьковская синагога, чуть ли не самая большая в Европе, была построена в начале века на деньги знаменитого богача, сахорозаводчика Бродского. Автор проекта, взявший за образец старинные синагоги Голландии, получил за свою работу первую премию на международном архитектурном смотре. Вполне, по-моему, заслуженно. В советское время в этом величественном здании размещалось спортивное общество “Динамо” (или “Спартак”). Великолепное пространство зала было разделено двумя железобетонными перекрытиями, и там скакали волейболисты, лупасили друг друга боксеры, тяжелоатлеты с ревом рвали штанги и швыряли их об пол так, что старая синагога сотрясалась от купола до фундамента.

Жителям нашего города пришлось пережить за годы перестройки несколько исторических эпох, и чем мы все теперь богаты - так это воспоминаниями... Скромный автор этих строк также не является исключением, и готов поделиться своими богатствами с дорогими его сердцу читателями.

Итак, в девяностом году из синагоги вдруг выселили спортсменов, и там сразу закипела другая жизнь. Молитвы; бар-мицвы и первые свадьбы под хупой - то и другое с обширными общими застольями; воскресные школы для детей, занятия для взрослых, многолюдные шабаты, быстро превратившиеся в молодежные тусовки... Тогда первые религиозные посланники из-за моря и океана учили наших девчонок зажигать субботние свечи и произносить благословения. А мальчишки измеряли свою смелость в метрах: кто сколько сможет прошагать по улице от синагоги, не снимая кипы и не пряча ее в карман. На праздники собиралось столько народу, что не всем желающим хватало места. Что тянуло людей: простое любопытство или другой какой магнит, я не знаю... Бывало, что во время молитвы женщины за полосатыми занавесками болтали и даже ссорились. Мужчины в зале тоже гудели о чем-то своем.

Молились одни только иностранцы да еще несколько древних харьковских старцев - из тех, что долгие годы тайно хранили свиток Торы у кого-то в доме в поломаном холодильнике. Ветхий местный кантор, лет. наверное, за девяносто; почему-то, в расшитой узбекской тюбетейке, пел высоким юношеским голосом, ничего вокруг себя не замечая. Не огорчался, что его не слушают - он был счастлив, что снова поет в синагоге - в харьковской хоральной синагоге Бродского! Говорили, будто он мечтал об этом всю жизнь. И еще, говорили, - он мечтал умереть на Святой Земле, в Эрец Исраэль.

А наши мальчики, которые очень быстро научились разбирать ивритские буквы, кокетливо крепить набок кипу блестящей металлической приколкой и усердно качаться на молитве, то и дело отвлекались от своих сидуров, обращая взоры в сторону полосатой кремовой занавески, неуверенно раздвигаемой тонкими наманикюренными пальчиками. Оттуда выглядывали веселые румяные мордашки, темные и золотые кудряшки, блестящие глазки. И вот уже с мужской стороны на женскую летят шуточки, а оттуда - взрывы приглушенного смеха. Появляется древний, закутанный в талес раввин, строго выговаривает юношам, задергивает занавеску - и опять не видно ни мордашек, ни кудряшек, только смех продолжает звучать...

А как мы плясали там на первый Пурим! Что называется, - и стар и млад. Под чудесный живой оркестр. . Молодежь, взявшись за руки, скакала в бешеном хороводе. Я боялась за свою Машу: она ведь тогда не вполне еще оправилась после операции. Старики водили свой, солидный, хоровод. И вместе с ними - рав Моше из Венесуэлы, молодой, но осанистый посланник Любавического ребэ. Опрокинув стакан водки, он запевал зычным голосом по-русски, уж и не знаю, с каким акцентом: “Нет, нет никого, кроме Бога одного!... Ай-яй-ай-яй-яй!... Не боюсь я никого, кроме Бога одного!... и т.д...” Что за прекрасный был Пурим! В тот день президент Буш разделался, наконец, с Саддамом Хусейном, и мы радовались, что нашему маленькому племяннику в израильском городке Кфар Саба больше не придется засыпать в противогазе…

Сейчас в синагоге идет реконструкция. Демонтированы оба перекрытия “динамовских” залов. На дверях основного помещения висит табличка: “Ремонт. Вход воспрещен.” Но если днем заглянуть в щелочку, то можно увидеть великолепное, насыщенное светом вертикальное пространство, мощные и одновременно изящные восточного рисунка арки, легко и торжественно несущие высокий царственный купол.

Молятся теперь в вестибюле, и места там вполне хватает для всех. Ветхий кантор вскоре после репатриации умер в Эрец Исраэль. А мальчики, измерявшие свою смелость в метрах; румяные «мордашки» вместе с со своими кудряшками и доброй половиной оркестра - кто за морем, кто за океаном...

Эх5. зима 95 года

- Какой ужас! Еще два поколения - и вы могли бы полностью ассимилироаться!!!

- Мы и так уже ассимилировались!

“Путешествие полукровки”, факт восьмой.

(Прогулка по Хайфе).

Итак, Йом Кипур девяносто четвертого года в городе Харькове. Утренняя молитва в вестибюле синагоги. В зале все еще продолжается ремонт. На женской половине буквально ногу некуда поставить. Но это не прелестные “мордашки и кудряшки” из пятого ЭХа, а по большей части, старушки в коротеньких кримпленовых платьицах - последних обновках гардероба, справленных перед уходом на пенсию четверь века назад. По другую сторону замусоленной полосатой занавески - тоже не добры молодцы с кипами набекрень, а в основном, пожилые и очень пожилые люди.

С трудом найдя местечко, я притулилась в уголке. В душном помещении без окон стоит утомительный монотонный гул, который рав Моше тщетно пытается перекрыть своим зычным молодым голосом. Периодическое шиканье, стук кулаком по кафедре, призывы к соблюдению тишины помогают ненадолго. Но тут хасиды вдруг запели торжественную песнь, почему-то на мотив “Марсельезы”. Женщины враз замолкли, стали удивленно переглядываться и пожимать плечами.

Из недр служебного помещения появилось местное синагогальное духовное лицо с кавалерийскими усами, седым казачьим чубом, с талесом на плечах и татуировкой на руке. У него целый ворох поминальных листков с именами усопших.

- Погодите, погодите! - кричат ему вдогонку дамы, примерно моего возраста.

- Что вы от меня хотите? Чтоб я стоял и смотрел, как вы нарушаете Закон?

Дамы пытаются привести какие-то доводы в свою защиту .

- А знаю я вас! - отмахивается усатый. - Когда нужно - вы евреи; когда не нужно...

- Ой, Сонечка, что с тобой, Сонечка! - раздается пронзительный женский крик. - Ой, смотрите, она вся холодная! Женщины, валидол, у кого есть валидол?

Вокруг Сони в коротком платьице началась суета.

- Воды, воды, принесите воды!

- У нее же диабет, а она со вчерашнего дня голодает!

- Смотрите, она вся холодная! Надо вызывать скорую помощь! Звоните в Скорую помощь!

Подошло несколько человек с мужской половины.

- Не надо скорой помощи - здесь профессор.

- О, профессор, здесь профессор!

Крупный, седовласый, закрученный в талес мужчина уверенно положил на сонечкин лоб большую профессорскую руку, пригнул ей голову, и Соня открыла глаза.

На улице около тридцати градусов, чего в середине сентября в Харькове не бывает. В душном переполненном вестибюле можно запросто сомлеть на порожний желудок и без диабета. Что вскоре и случилось с автором этх строк. Я покрылась холодным потом, ослабела в коленках и потащилась к выходу, чтобы проветриться на свежем водухе.

Усевшись в нише на крыльце и немного отдышавшись, я стала глядеть по сторонам. Напротив меня в симметричной нише расположились три кримпленовые бабушки, о чем-то весело беседуя на идиш и вплетая в свои непонятные речи словечки, типа “пособие”, “купоны”, “ишемия”. У входа старичок с бородкой a la академик Павлов, почти уже бесплотный, внимал речам своего бесплотного же приятеля:

- ... пенсия по старости, ... как участнику войны, ... по инвалидности... У меня три пенсии..

Рядом шумная компания других, примерно так их же, вела шутливую дискуссию:

- Я здесь старше вас всех!

- Кто? Вы? Вы какого года?

- Ха! А я седьмого! А он, вообще, двенадцатого, мальчишка!

Кругом - на ступеньках и на площадках - кучковались большими и малыми группами знакомые, малознакомые и вовсе не знакомые между собой мужчины и женщины, ровесницы и ровесники наших с Гаечкой “клиентов”, - жертв и палачей тридцатых годов. А возможно, и сами... Кто знает!

Большие группы постоянно распадались на малые, малые стекались в большие. Люди меняли собеседников, встревали в чужие разговоры,, подтрунивали друг на дружкой и над собой; некоторые участвовали одновременно в двух-трех беседах. Не то, чтобы прежде мне не случалось общаться с еврейскими стариками. Конечно, случалось! Но наблюдать эту стихию в таком концентрироавном виде автору этих строк довелось впервые - их легкий, беззлобный юмор, полное отсутствие каких-либо амбиций и нытья, жизнерадостность, тепло и веселое дружелюбие большой хорошей семьи... Короче, в нижеследующем тексте нет ни одного придуманного слова и ни одной придуманной мизансцены. Хотя, зачем я это повторяюю! Ведь читатель, как говорится., знает автора по предыдущим работам.

1) - Скажите, я могу присесть рядом с вами?

2) - Конечно, почему нет!

1) - Вы говорите по-еврейски?

2) - Ани медаберет кцат иврит.

1) - Что? Я плохо слышу.

2) - Говорю немножко на иврите!

1) - О!!! Вы что,оттуда?

2) - Нет, что вы! Отсюда!

1) - Где ж вы научились?

2) - Я здесь учила язык.

2) - Нет, идиш я не знаю.

1) - Скажите, сколько в Харькове евреев?

3) - А кто их считал?

4) - Сорок тысяч.

5) - Я слышал, что сто пятьдесят.

3) - Сто пятьдесят - это в области.

1) - Мало! Сто пятьдесят тысяч на два миллиона - это очень мало!

4) - Сорок тысяч - это уехало.

1) - Сто пятьдесят минус сорок - получается сто десять тысяч - это очень мало. Вы подумайте: какой был народ - умный, способный, работящий! И вырождается! Ай, ай, ай, ак жалко!

2) - Ну почему же вырождается! По моему наоборот - процветает - только в Америке, Израиле, Австралии... Не здесь...

1) - Да... Я сам вообще-то, не харьковский. Мы вот с ним из Белоруссии. Краснополье. ... Знаете, где это?

1) - Гомель, слышали?

2) - Конечно.

1) Это тридцать километров. У нас семья была - пятнадцать человек. Я один остался. Мать и четырех сестер немцы расстреляли, пятеро братьев на войне легли. Я один с фронта вернулся. Мне восемьдесят шесть лет и я один.

1) - Нет детей. Есть племянники в - Израиле и здесь. Но не в Харькове...

2) - А были дети?

1) - Никогда не было.

1) - Жене восемьдесят восемь лет. Она русская. Она меня сегодня в синагогу отправила. Я еле дошел. Мы с ней шестьдесят шесть лет вместе живем. Я бы мог от нее уйти, из-за того, что нет детей. Но не ушел - я перед ней виноват. Мы поженились - мне было девятнадцать лет, а ей двадцать два. Я сказал ей: “Если родишь - уйду! Зачем мне ребенок!” А я был, знаете, какой - видный, кудрявый..,

2) - Большой и красивый.... Правильно? Я вижу... А она хотела ребенка?

1) - Очень! Но боялась меня потерять. Делала аборты, аборты... А потом вдруг - все! Я уже и сам захотел - но все! Мог бы уйти к другой - но я же сам виноват.

4) - Послушайте, евреи!

3) - Нет, что она говорит! “Послушайте, евреи!” А кто тут еще есть? Можно подумать, тут русские!

4) - Послушайте, евреи, где здесь Сохнут?

1)- Пойдите на улицу Кооперативную. Знаете, возле магазина “Мелодия”?

2) - Нет, там Еврейское общество, а Сохнут на Мироносицкой.

5) - Мироносицкая шестьдесят три.

4) - Что это еще за Мироносицкая?

3) - Бывшая Дзержинская.

4) - На площади, что ли?

3) - Нет, на улице Дзержинского. А зачем вам Сохнут?

4) - Хочу уехать в Израиль. Могу и вас с собой взять!

3) - Меня? Это я могу вас с собой взять!

4) - Сколько вам лет?

3) - Восемьдесят два! А вам?

1) - Ну что ты! Женщин не спрашивают: женщины всегда молодые!

4) - Почему не спрашивают? Я скажу - мне тридцапть восемь!

Все) - Ха-ха-ха!!!!

4) - Тридцать восемь! А вы думали, сколько? Я молодая! Слушайте, поехали со мной! Вы участник войны, вам там будет хорошо!

1) - Я знаю. Там мне будут пенсию платить - тысячу шекелей. Это если перевести в купоны, знаете, сколько миллионов получится?

2) - Ой, лучше не переводить, не расстраиваться!

1) - Для Израиля нужно крепкое сердце. Там жаркий климат. Мне восемьдесят -шесть лет. Я еле дошел до синагоги. Меня Яша довел.

4) - Подумаешь, жаркий климат! У нас сегодня тоже жара.

2) - Разве это жара!

4) - Ничего, можно, это ... ак... ак... ли-ма-ти-зи-ро-ва-ться. Я поеду в в Израиль. Я еврейка, настоящая еврейка. Вы меня поняли?

1) - Вы откуда родом?

4) - Из Вильно. Я вам говорю - я настоящая еврейка!

1) - Вы говорите на идиш, по-польски?

4) - И по-польски говорю... Я из Вильно. У меня все там погибли. Вся семья. Я одна выжила.

1) - Как же вы выжили?

4) - Как выжила? Очень просто: поехала на дачу на два дня, а тут пришли немцы и всех расстреляли... Так и выжила... (пауза) - А это кто тут сидит? Она еврейка, да? Что-то непохожа!

2) - Я половинка.

4),1) - Что, что?

2) - Полукровка. -

1) - Что, что? Я полохо слышу!

2) - Полукровка! У вас бы дети были такие!

1) - Ага,,, (пауза) - А зачем вы в синагогу пришли?

2) - Как зачем? ...Ну, помолиться,- как все- помянуть умерших...

1) - А где ваш муж? У вас есть муж?

2) - Муж на работе.

1) - Муж русский, да?

1) - Еврей? Так почему...?

2) -Он ни во что такое не верит.

3) - Скажите, что такое Сохнут?

2) - Это еврейское агентство.

3) - Чем оно занимается?

2) - Эмиграцией.

3) - О, я тоже пойду в Сохнут. Я хочу в Америку!

2) - Сохнут занимается только эмиграцией в Израиль.

3) - Жалко, я в Америку хочу!

7) - Вот говорят: “Австралия, Австралия, лучше всего в Австралии...” А там совсем другая ментальность. Вот моя родственница - здесь была доцент, кандидат наук, уважаемый человек... А ей в Австралии сказали сдавать тест. Письменный.... Она не пошла, говорит, это унизительно. Работает там сейчас три дня в неделю на местного профессора, вы поняли?

8) - У меня сын и внук - оба с высшим образованием. Так это - небо и земля, ....небо и земля! Внук закончил авиационный институт. Радиоэлектроника! Вы представляете?

7) - А мой внук - очень способный. Очень! Это даже не то слово - способный! Из ста студентов университета его одного взяли по обмену в Америку! Он год там учился... А вы не собираетесь?

8) - Да вот, племянники зовут в гости в Израиль.

7) - В гостях там хорошо. Израиль интересная страна, там есть, что посмотреть. А насовсем?

8) - Понимаете, невестка русская. Значит, и внук... Вы меня понимаете?

7) - Ох, понимаю...

8) - Сын не хочет, а невестка не хочет и слышать...

3) - Эй, эй! Почему вы грустная?

2) - Почему это я грустная? Я не грустная!

3) - Я плохо слышу! Эй, послушай, почему она такая грустная?

1) - Она полукровка!

3) - Не понял.

1) - Полукровка!... Но она уважает наши обычаи, видишь, ходит в синагогу, говорит на иврите!

3) (после короткого раздумья) - Послушайте меня! Знаете что - не расстраивайтесь! Я вам говорю, не расстраивайтесь! Какая разница - русский ли, еврей ли!... У меня самого внуки такие. И правнуки. Дело не в том, какая у человека кровь, дело в том, что у него в сердце... Вы послушайте, что я вам скажу! Вы только не обижайтесь! Все-таки, среди евреев можно найти больше доброты. Да, да! Вы не обижайтесь. Конечно, и среди евреев есть негодяи...

2) - А как же!

1) - Еще какие!

3) - Но их мало. Я имею в виду - в процентном отношении!

2) ( мысленно) - Интересно, кто и как подсчитывал эти проценты!

3) - Мало! Вот у нас в Краснополье был один. Ты помнишь, какой негодяй?

1) - Конечно помню: ах, какой был негодяй!!!

3) - Евреям, знаете, вообще не свойственно насилие. Но это я, конечно, про наше поколение говорю. Теперь все не так!

2) ( мысленно) - Могла бы я и про ваше поколение кое-что рассказать.

3) - Знаете, мы ведь выросли в деревне, рядом с нами жили русские. Мы все видели. У них мужья колотят жен. У русских. Брат убил из винтовки брата. Я сам это видел. Женщина пожгла своих детей, чтоб выйти замуж... А водка! И раньше и сейчас. Вы газеты читаете? Там есть такой раздел... ну знаете...

2) - Криминальная хроника?

3) - Вот-вот! Так что они творят! Что творят!

2) - Знаете, мои родственники такого не творят!

3) - Ну я же не про всех...

9) - Представляешь, отец им всегда помогал - талоны на бензин и все такое... А они получили анкеты в Австралию. На его имя. Так они ничего не сказали, анкеты спрятали, а потомпродали! Ну ты бы могла такое сделать?

1) - Девушка, девушка, подойдите сюда!

2) - Это не девушка, это мальчик.

1) - А, какая разница! Я плохо вижу. Мальчик, мальчик, подойди сюда! Мальчик, ты разговариваешь по-еврейски?

5) - Немножко на иврите.

1) - А на идиш?

5) - Нет. Я учусь здесь в школе.

1) - И сколько нужно учиться?

5) - Я год учусь, но язык можно выучить быстрее.

1) - Ты читаешь?

5) - Да, но не все еще понимаю.

1) - Ай, молодец! Сколько тебе лет?

5) - Шестнадцать.

1) - Ай, молодец! Шестнадцать лет! Вот закончишь школу и поедешь в Израиль!

5) - Закончу школу и поеду в Израиль.

1) - Нет, вы слышали? Ему шестнадцать лет - он закончит школу и поедет в Израиль! Какой молодец!

6) - Он вообще молодец! Это он меня сюда привел!

3) - Как, привел?

6) - Вчера я возвращался с работы по площади Дзержинского, а он подошел ко мне и пригласил в синагогу!

1) - Вот молодец!!!

6) - Ну мне пора! До свидания!

3) - До свидания, Илья!

1) - Ты его знаешь?

1) - Он русский?

3) - Почему русский? Еврей.

1) - Жена русская, да?

3) - Почему русская? Еврейка!

1) - А у меня русская. Мы с ней шестьдесят шесть лет живем. Это она меня сюда отправила. Я еле дошел. Меня Яша привел...

2) - Жена, наверно, в церковь ходит. Да?

1) - Нет, никуда она не ходит. Она говорит: “Мой Бог - это моя совесть. Он всегда в моем сердце... А спектакли мне не нужны .”

2) - Вы знаете, недавно одна пожилая женщина (Гайа Филипповна) сказала мне то же самое. Ну буквально теми же словами!

1) - Может, они правы? Как ты думаешь, внучка?

2) - Наверно, правы. Просто, одним нужны “спектакли”, а другим не нужны... По-моему, так.

1) - Я не люблю Йом Кипур! Это такой день, когда все плачут.

1) - Не теперь. Я помню, как раньше было...

7) - Мои родители еще до революции перестали ходить в синагогу. От своего еврейства не отказались, но в синагогу ходить перестали. Дело в том, что в то время при синагоге крутилось много непорядочных людей.... Ну, собственно, как и сейчас. Вот скажите, зачем они пишут в газеты про свои дрязги?

8) - Я сам удивляюсь!

7) - Зачем они выносят сор из избы? И наши, и те церковники... Я хочу приходить к Богу, зачем мне их грызня?

И вообще, я не понимаю смысла всех этих ритуалов, не понимаю нового американского раввина. Что он говорит? Неужели трудно приставить к нему хорошего переводчика? Вот мой внук - он прекрасно знает английский! Так он ходил на лекции по еврейской философии на английском языке с русским переводом... Это ему очень помогло!

11) - Ты разговариваешь на иврите?

9) - Да, на занятиях.

11) - Это хорошо! А дома, с друзьями?

9) - Общаюсь я только на русском.

11) - Это плохо!

1) - Ого! Смотрите! Вот и Яша!!!

3) - Привет, Яша!

3) - Яша, ты сбросил десять лет! Садись сюда!

12) - Спасибо, но я уже иду домой. А вы нет?

1) - Подожди минутку.

12) - Нет, мне ждать некогда! Передать Катерине Ивановне, что ты остаешься в синагоге?

1) - Нет, нет, мы все сейчас пойдем!

3) - Куда ты так торопишься, Яша? Сядь, посиди минутку... Расскажи, как ты после операции?

12) - Ох, что тебе сказать! Неважно...

3) - Ты сбросил десять лет! ... Пошли домой!

12) - Нет, я посижу здесь с дамой, а потом мы пойдем к ней в гости!

3) - И я с вами. Мы поведем ее вдвоем.

2) - Ой, это далеко, боюсь, вы не дойдете.

12) - Ну, тогда мы тут посидим, поболтаем. Скажите, вы еврейка? Что-то непохожа!

2) - Полукровка.

12) – А почему…

1) - Значит так: слушай меня, Яша, слушайте все! Чтоб на Симхес Тойре каждый принес с собой вот в этом кармане по бутылке водки! Вы меня поняли? По бутылке водки!

2) - А когда Симхес Тойре?

1) - По-моему, двадцать седьмого числа. Ты меня понял, Яша?

12) - Понял. А где мы пить будем?