Письмо 9

 

“Babies in Money Land”

 

Гришка был известен в Харькове как суперпрограммист, трудоголик и боец, а также, как принципиальный противник эмиграции. В конце концов, не все же ведь уехали! – какие-то люди не решились, какие-то сознательно предпочли остаться. Но Гришка, повторяю, был принципиальным противником эмиграции: «Ну что вы, ребята! – убеждал он потенциальных «отъезжантов». - Не нужно никуда ехать! Скоро здесь будет хорошо! Вот увидите - очень хорошо! И за границу мы с вами тоже будем ездить, но только в командировки, или в отпуск; а жить и работать мы останемся здесь, и зарабатывать деньги будем своими собственными мозгами!».

В последний год они работали вчетвером  - Гришка, с ним вместе двое его ближайших друзей – Марик и Стасик - а также мой Илюша, самый старый «конь» в «квадриге». И это, по-настоящему было здорово. На сто процентов здорово. Я помню. Однако, длилось недолго, потому что вскорости все уехали. Первым, как ни забавно, Гришка - в Америку, в гости. И остался там с концами. Потом уехал Марик  - в Израиль. Потом Стасик подался за Гришкой, а Илюша за Мариком…

- Послушай, Гриша, а почему ты остался в Америке? Ты ведь, помнится, не собирался эмигрировать; наоборот - всегда был против... Что, Америка произвела на тебя такое ошеломляющее впечатление?

Мой собеседник отвечает не сразу. Видимо, силится вспомнить события десятилетней давности, свою «прошлую» жизнь, и вначале говорит о себе, словно бы о другом человеке.

- Ошеломляющее впечатление? Да нет, не думаю… Я ведь, серьезно, не собирался здесь оставаться... Просто так получилась.

- Что, значит «получилось»?

- Ну, ты, наверное, помнишь: была у меня такая идея – заинтересовать американских заказчиков нашей программой – ну…, той, которую мы вчетвером делали в Харькове… Я, собственно, только за тем и поехал... А началось вся эта история с того, что  однажды на компьютерной выставке в Москве мне встретился  некий американец, который уверил меня, будто такая идея вполне осуществима, и будто на Западе реально получить заказ на разработку программного продукта. Правда, никакой реальной помощи я от него так и не получил,  но загорелся этой идеей пуще прежнего, хоть  совершенно не  представлял, как ее можно осуществить.

По Гришкиному лицу было видно, что он добрался, наконец, до соответствующего участка своей памяти, и  ему самому  стало интересно.

- Ты, наверное, помнишь, - мы поехали тогда в Америку по гостевой визе, вместе с Алькой и Димкой. Нас пригласила Димкина бабушка.

- Да, я знаю – бывшая Алина свекровь… Я помню… Вы у нее все время и жили?

- Погоди, погоди… Давай по порядку… Значит, поначалу мы, действительно, жили у нее, а потом у Влада... Сразу  же по приезде я принялся искать, кого бы заинтересовать нашей программой. Но что значит искать! Я ведь понятия не имел, как это делается; и вообще, ничего еще тогда не знал и не понимал. Все «наши русские» тоже были достаточно зеленые в Америке и мало чем могли помочь. В конце концов, нашелся один более опытный человек, который сказал мне: «Послушай! Так ты ничего не добьешься! Правильнее всего  сейчас - это самому внедриться в соответствующую среду: разобраться что к чему, завести  знакомства… Верно? А для этого нет другого пути, кроме как устроиться на работу программистом». Я согласился. Мне объяснили, что сначала нужно составить резюме и затем разослать его по объявлениям.  Я написал чего-то там от руки… такое, что даже вспоминать смешно. Димкина бабушка взяла мои писания на работу, чтобы перевести, как следует, и напечатать.  Я принялся их рассылать - но как говорится, “ни ответа, ни привета”... И такое тут меня, знаешь ли, зло взяло…

- Зло взяло?

- Ну да! Как потом выяснилось, в то время даже среди работодателей еще мало кто знал, что на приезжего человека можно просто оформить рабочую визу. Теперь-то это известно всем и каждому …  В общем, я продолжал упорно рассылать свои резюме, как вдруг Димкина бабушка решила выставить нас за дверь.

- Почему? У вас были с ней конфликты?

- Да нет, не было у нас конфликтов. Все выглядело мирно и пристойно. Я понятия не имею, что с ней вдруг приключилось, но в один прекрасный день она просто сказала, чтобы мы уходили.

- Куда уходили?

Вот именно, куда? У нас на руках были обратные билеты, но до вылета оставалось еще больше недели. Если бы она нас тогда не выгнала, мы бы досидели у нее эти несколько дней, и я спокойно вернулся бы в Харьков – этим бы дело кончилось. Но в такой ситуации нам нужно было где-то перекантоваться. Я позвонил Владу, с которым раньше особо и не был знаком.  Он сразу предложил: «Приезжайте ко мне!» Знаешь, я очень ему благодарен… Ну вот. А потом он мне сказал вот что: «Послушай, Гриша! Ты говорил, что начал искать здесь работу. Со дня на день тебе может прийти приглашение на интервью.  Жалко ведь бросать. Давай сделаем так: пускай Аля с Димкой  возвращаются  домой, а ты  оставайся пока у меня...» Я ответил ему: «Спасибо тебе большое. Но знаешь, Влад… во-первых, мне  неловко вас стеснять – а во-вторых: с какой стати ты должен меня содержать: кормить и поить здорового мужика?»  «Насчет жилья, пожалуйста, не беспокойся, ну а на харчи ты сам можешь себе заработать». «Каким образом?» «Всегда можно устроиться куда-нибудь «по-черному», за наличные деньги». И я отправился на поиски работы. Жена Влада пошла со мной в качестве переводчика.  Мы заходили в разные кафе, рестораны и магазины, но безуспешно: никто не захотел меня принимать. Так мы дошли до маленького мексиканского ресторанчика, который держала одна пожилая, и как я потом узнал, сумасшедшая тетка. Тетка спросила, откуда я приехал. - «С Украины. Знаете, где Украина?» Она ответила: «Конечно. Это в Южной Америке. А что ты умеешь делать?». - «Все!» - к тому времени я уже успел здорово разозлиться. - «Пойдешь ко мне мыть посуду? Я буду платить тебе по  четыре доллара в час».  «Четыре доллара? Согласен!». Как я теперь понимаю, старуха просто меня пожалела: она отозвала в сторонку Владову жену и спросила у нее, давно ли я голодаю. (В одном из предыдущих писем я, кажется, уже писала Вам про «теловычитание», которым отличался Гришка в свои молодые годы. При этом он был крепкий, выносливый парень, горнолыжник и турист, с отменным, надо сказать, аппетитом).

Я не буду Вам излагать в подробностях все Гришкины приключения  - его классический "светлый путь" от нелегального мойщика посуды до вольного  американского бизнесмена; скажу только, что каждое его очередное продвижение происходило, примерно, по одинаковой схеме - любое новое препятствие неизменно вызывало у Гришки реакцию, типа «я жутко разозлился!», и на энергии этой злости он брал свою очередную планку.  А такой четко сформулированной задачи, чтобы любой ценой закрепиться в Штатах, он никогда перед собой не ставил. Оно, действительно, само собой получилось, вроде как  побочный эффект: обстоятельства  раз за разом бросали ему новый вызов, а он не хотел сдаваться.

Гришка еще усердно мыл  посуду на мексиканской кухне, когда одной компьютерной фирме вдруг срочно понадобились работники. Некий «русский» иммигрант, тоже бывший харьковчанин, успевший приобрести в этой фирме немалый вес, вспомнил тут про знаменитого харьковского суперпрограммиста, и, несмотря на отсутствие официального статуса, Гришу-таки приняли на службу и начали хлопотать о предоставлении ему рабочей визы. В дальнейшем он попадал под сокращение, потом его приглашали назад, потом  снова увольняли, но перед вторичным увольнением, буквально за считанные дни, он успел получить  свою вожделенную визу, которая, наконец,  дала ему право забрать к себе жену и детей. Похожая история случилась при получении “green card” –  вида на жительство в Америке.  Это тоже происходило на  временной границе возможностей.

О том, как Гришка открыл собственное дело, разговор пойдет особый; при этом, я прошу читателей  делать поправки на мою некомпетентность  и прогрессирующий склероз. Короче, нанялся он в некую фирму, которая уже несколько лет находилась под судом. Это, в общем-то, нормальное дело – интриги конкурентов. Гриша разрабатывал там некий программный продукт вместе с другим Гришей - из Запорожья. По каким-то коммерческим соображениям руководство оформило обоих Гриш в отдельную, якобы дочернюю фирму. Кстати, вскоре стало очевидным, что эта «русская» парочка представляют собою мощный мозговой дуэт. А тут как раз случился суд, в результате которого материнская фирма с треском лопнула, и вся ее продукция пошла на уплату долгов. Вся – кроме программы двух Гриш. Их адвокату удалось доказать на суде, что дочерняя фирма за долги материнской не отвечает. Суд присудил Гришам права на половину программы... Вообще, ребята вполне могли бы и проиграть это дело – оно было далеко не бесспорным. Но они решили бороться – и на этот раз победили… И тут на арену вышел  человек, ставший их третьим компаньоном  – коренной американец, один из хозяев лопнувшей материнской фирмы, человек немолодой, богатый, с обширными связями и во всех отношениях весьма искушенный. Он выкупил у Гриш их половину программы, а у материнской фирмы - вторую половину,  а ребята, со своей стороны, взялись за поддержку и обслуживание своего продукта. В принципе,  им достались неплохие деньги, каждый купил по добротному дому. На этом месте можно было бы успокоиться и приискать себе высокооплачиваемую работу по найму, но Гриши все-таки решили попробовать себя в роли предпринимателей. Причем, инициатором был наш, харьковский Гриша. Они продолжали свои разработки, а компаньон-американец занимался исключительно продажами и забирал себе чуть ли не половину всех доходов. А что делать! Оба Гриши в своей профессии были гигантами, но в делах рыночных – сущие сосунки.

Короче, дорогая тетушка, я боюсь, что дальнейшие  бизнес-перепетии нашей «русской»  парочки для Вас столь же мало понятны, сколь и для меня. Однако, их приключения, по всей видимости, были  настолько интересны и поучительны, что про них была даже опубликована статья в одном из американских изданий:  “Babyes in Money Land”.[1]  Случилось так, что третий их компаньон, внезапно сделал резкое движение в сторону: он предложил двум нашим Гришам новые, совершенно кабальные условия для продолжения совместной деятельности. Условия были совершенно грабительские, и главное, совершенно нереальные. Американец явно добивался разрыва. И когда ребята ответили ему отказом, он тут же подал них в суд: дескать, они не имеют права на программный продукт, который производят; продукт этот, дескать, целиком и полностью принадлежит ему, американцу. Нанял он, как водится, опытных  в таких делах адвокатов, и «пошла писать губерния». Гриши, в свою очередь, тоже обратились к законникам, помощь которых стоит в Штатах баснословно дорого, и это при отсутствии каких-либо гарантий. Американец тем временем организовал свою собственную, новую фирму для обслуживания и продажи  той самой программы, авторов которой – двух наших Гриш - он намерен сейчас разорить и уничтожить, как опасных конкурентов. Судебная машина раскручивается годами и съедает огромные деньги. А пока она раскручивается, оба Гриши продолжают себе работать, и не сглазить бы, успешно. Их следующая версия  еще лучше, совершеннее предыдущей. Илюша говорит, что это - высокий класс! – то, что им удалось создать. Следует добавить, что существует еще некий человек, тоже коренной американец,  судебный эксперт, которому эта новая программа была представлена на экспертизу. Этот человек, что  называется, влюбился в программу и предложил ребятам свою помощь в маркетинге. Они согласились. Короче, если бы не бездонная прорва этой разорительной тяжбы - то можно было бы считать, что дела  О.К.

 

Я спросила однажды:

- Гриша, тебе ведь, наверно, ужасно тяжело – столько времени  находиться под судом…   Жить в постоянном напряжении… Верно? Я не представляю, как можно это выдержать.

- А я  не живу в напряжении, – ответил он. - Я абсолютно спокоен... Даже сам удивляюсь: но в последнее время я почему-то совершенно перестал злиться… Честно. Не знаю… Наверно, если у меня отсудят-таки фирму, заберут  дом, выкинут вместе с семьей на улицу – вот тогда, может быть, я снова разозлюсь… как раньше. А пока что нет….