ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Теперь мы были уверены, что Бог на нашей стороне, и если Он открыл перед нами двери, то никто не сумеет их закрыть. Я не могла и мечтать, что все произойдет настолько стремительно. Нам оставалось всего лишь два коротких месяца на то, чтобы заказать приглашения, свадебные наряды, авиабилеты в Кейптаун и обратно, кошерные блюда, хупу, организовать прием гостей, начать и кончить всю подготовку к свадьбе.

Мои друзья и родные были растеряны не меньше моего, но старалась сделать все возможное и невозможное для того, чтобы мне помочь.

- Джоан, ты сумеешь заняться цветами?

- Нет проблем, Лиз.

- Шарлотт, ты сможешь забрать наши билеты у турагента?

- Все, что ты скажешь, Лиз!

- Труди, мне нужны туфли!

- Не беспокойся, я знаю прекрасный магазин!

Казалось, нашей свадьбе предстоит стать свадьбой века – никто не хотел пропустить такое потрясающее событие.

Больше всех «имела, что сказать по этому поводу» моя дорогая бабушка, которой к тому времени исполнилось восемьдесят четыре года. Бабушка никогда не одобряла межнациональных браков, так что тема моего замужества стала для нее лакомым кусочком. Однажды она рассмеялась: «Ах, Лиз! Ну что я могу поделать? Ведь вы, молодые, все равно не станете меня слушать. Но ты знаешь, этот парень мне положительно нравится!»

Она встречалась с Аароном несколько лет назад, когда вместе с моими родителями приезжала навестить меня в Израиле. В то время я еще работала в Христианском Посольстве. Разумеется, ей тогда и во сне не могло присниться, что в один прекрасный день Аарон может стать моим мужем, поэтому она мне сказала: «Какой симпатичный мальчик, жалко, что еврей!» Разумеется, ей требовалось время, чтобы привыкнуть к мысли о том, что скоро у нее появится еврейская внучка и, возможно, много маленьких еврейских правнуков.

Подобно многим консервативным христианам, она не видела связи между своей и иудейской верой и не считала наш брак благословением. «Хорошо, хоть он не мусульманин, этого я бы уж точно не потерпела!» - сердито ворчала бабушка.

Но, так или иначе, благодаря усилиям моих дорогих друзей, все чудесным образом устроилось. Зная, насколько я занята оформлением своих иммиграционных документов и последними срочными встречами с раввинами, они взяли на себя практически все предсвадебные хлопоты. Для меня это было чудесным свидетельством их преданности и искренней дружбы! И цветы, и свадебное платье и все другие детали были настолько хороши, насколько это, вообще, возможно, и я бесконечно благодарна всем своим друзьям, а в особенности, двум соученицам по художественной школе, Шарлотт и Джоан – за их творческий дар и деятельное участие. Девочки, головной убор невесты, который вы для меня придумали и сделали своими руками, я считаю просто потрясающим! То же самое могу сказать и о цвете салфеток – я до сих пор не перестаю всем этим восхищаться. Именно тогда я сумела в полной мере оценить глубину вашей дружеской привязанности и вашу нежную заботу. Эти две милые женщины стали для меня истинным благословением, и в моих глазах они стоят большего, чем многие другие вещи на свете.

Как раз это время мою любимую сестру откомандировали в наше посольство в Париже, так что мы с ней больше не жили вместе. Разумеется, она часто мне звонила, ободряла меня и очень сожалела, что не может быть рядом со мной в эти волнующие дни. Она тепло относилась к Аарону еще с тех пор, как мы с ним только начали встречаться. Благодаря моим рассказам он стал для нее все рано что брат. И конечно, она прекрасно знала о глубине нашей взаимной любви.

Все происходящее казалось мне нереальным: каждый день появлялись какие-то новые люди и брали события под свой контроль. Но меня это нисколько не смущало, я была целиком поглощена предстоящим приездом Аарона! Я пыталась себе представить, какой будет наша встреча после двух долгих лет разлуки. Кроме того, существовала одна задача, которую кроме меня никто не мог решить: нужно было найти еврейскую пару, которая на нашей свадьбе будет замещать отца и мать Аарона.

Аарон пытался убедить своих родителей, что после прохождения гиюра я стану для них замечательной невесткой, и что они будут очень рады, когда узнают «новую меня» - ведь на самом деле я совсем не такая, как в тех ужасных в историях, которые им обо мне рассказывали. Но ему так и не удалось их убедить, они решительно отказались участвовать в нашей свадьбе. Их отказ, конечно, огорчил Аарона, но он был человеком сильной воли и твердых убеждений, и ничто на свете не могло остановить его в намерении на мне жениться.

Итак, поскольку Аарон прибывал в Южную Африку без родителей, мне предстояло найти им замену. Это не заняло у меня много времени, я заранее знала, что эту роль возьмут на себя Шейла и Иен. Они относились ко мне, как родной дочери, и делали все возможное, чтобы в еврейской общине я чувствовала себя, как дома. И хотя Иен, к сожалению, уже оставил этот мир, я до конца жизни буду благодарна им обоим. Мое предложение они сочли для себя честью. Так что и этот вопрос тоже решился с легкостью.

Тем временем приближался самый главный и волнующий день – день прибытия Аарона. А это означало, что телефонная линия перестанет быть для нас линией жизни, и мы забудем, что такое телефонные счета до небес. Наконец, я снова увижу его лицом к лицу. Наконец, я услышу живой голос Аарона, а не его «электронную версию». Наконец, я почувствую его губы, его руки, его сильные объятия. Я смогу прижаться щекой к его груди, зная, что теперь все у нас будет хорошо. Аарон уже в пути!

В тот день утренние часы тянулись для меня, как недели. От нервного напряжения меня бросало то в жар, то в холод. Пока самолет Аарона снижался над аэропортом Кейптауна, я, дрожа от нетерпения, ожидала того момента, когда увижу его снова. Я знала, как он будет выглядеть, как он будет идти, под каким углом он будет держать голову, пытаясь разглядеть меня в толпе. В течение двух последних лет я едва ли не каждую ночь видела все это во сне. Но, возможно, я ошибалась. Возможно, он изменился, возможно, я его забыла, возможно... О, нет, я не ошибалась – вот он, мой любимый, идет по проходу, точно такой, каким я его помню!

Войдя в терминал и заметив меня в толпе встречающих, он, позабыв о своем багаже и, вообще, обо всем на свете, бегом кинулся ко мне в объятия. Аэропорт и люди вокруг моментально для нас исчезли, мы видели только друг друга и ощущали только свои сплетенные тела. Трепещущие и слитые воедино, мы продолжали сжимать друг друга в объятиях, пока реальность, в виде портье, не тронула Аарона за плечо и не вернула нас на землю. Одинокий чемодан Аарона делал на транспортере свой сотый круг! Неужели мы, действительно, провели на небесах столько времени?